Туканский богатырь

В марте этого года было бы 100 лет жителю туканской земли, нашему Илье Муромцу, так в своё время звали самого большого и сильного забойщика Туканского железорудного карьера – Сергея Чурикова.

На страницах газеты «Белорецкий рабочий» мы уже рассказывали о нем. Время идет, к сожалению, уже нет в живых ни племянницы – Зинаиды Макаровны Егуповой, ни Ивана Петровича Калугина, которые рассказали об этом богатыре.

По их воспоминаниям Сергей Чуриков лошадь или корову свободно из болота мог вытащить, а когда в дом заходил, полы под ним прогибались. Работая на пилораме, он один хватал восьмиметровые доски-пятидесятки и откидывал в отдельный штабель материалов, которые готовили для поселкового тротуара.
Воображение после таких рассказов рисует громадного бородача преклонного возраста. На самом деле Сергей Чуриков был худощав (эпоха ему досталась не хлебосольная), хотя и обращал на себя внимание высоким ростом. А дожил он всего лишь до 35 лет. Ближайшие его родственники в разные годы уехали из Тукана, а нынешняя молодежь и вовсе ничего не знает о богатыре.

– Родился Сергей в 1918 году в Лапыште, что в двух километрах от станции Юша, – рассказывала Зинаида Макаровна. – В семье Чуриковых было 8 детей, Серёжа родился седьмым. Времена были смутные, голодные, но, благодаря коровушке да картошке, никто из семьи от голода не умер. После 12 лет Сергей стал расти не по дням, а по часам. В 14 лет его взяли работать в Туканский карьер забойщиком. К 18 годам рост Сергея составил 2 метра 30 сантиметров. Труд рудокопа тяжелый и изнурительный, смены были по 12 часов. Но Сергей всегда перевыполнял норму, и фамилия его не сходила с Доски почёта.

– В 1943 году я своими глазами видел, как Сергей подошел к перевернутой вагонетке (весит она 600 кг, а перевозит до тонны руды) и без чьей-либо помощи поставил ее на рельсы, – добавлял Иван Калугин. – Силища в нем была нечеловеческая. Вагонетки, шпалы, рельсы на руднике один поднимал. Директором тогда был Рябов, Сергею Чурикову по его приказу выдавали два килограмма хлеба в день и двойную норму других продуктов. Притом, что обычным работникам положено было 800 г хлеба. И следующий директор Шевченко тоже заботился о Чурикове. По его приказу для богатыря из Уфы или Москвы присылали рабочую одежду, огромные резиновые сапоги и калоши. Лапти на свой 52-й размер ноги Сергей плел для себя сам. А мама вручную шила для него из холщевой ткани огромную рубаху.

Полюбилась голубоглазому красавцу-богатырю туканская девушка Анна. Сыграли они свадьбу. Обзавелись коровой, лошадью, овечками.

Когда Сергей садился на лошадь, ноги его доставали до земли. Чтобы не мучить своим весом животное, всегда шел рядом с груженой телегой или санями. Бывало, столько нагрузит, что лошадь не осиливает вытащить в гору. Тогда Сергей Федотыч помогал ей, толкая воз, а то и сам впрягался вместе с нею, добродушно приговаривая: куда уж тебе, сам еле вытаскиваю.

Размах чуриковской косы-десятки вдвое превышал полосу обычных косарей. Когда он метал стога, на навильник свободно брал обычную копну сена. В предвоенные годы двое мужиков затеяли драку. Сергей Федотыч подошел к ним, приподнял обоих и расшвырял в разные стороны. Один сильно зашиб голову, у второго распух нос.

Сергей Чуриков никогда не ругался нецензурно, но мог сказать меткое слово. Как и все его братья, умел играть на тальянке, был душой любой компании и желанным гостем в каждом доме, где с ним всегда происходил известный всему Тукану конфуз. Сергей непременно, выпрямившись, стукался головой о потолок. Он не пил спиртного, любил жену и детей: Валю и Женю. Посадит, бывало, детишек на огромные ладони и подбрасывает кверху.

– В 1951 году Чуриков уговорил моего отца Ивана Абросимовича Аверьянова построить ему новый просторный дом, – вспоминала туканская учительница Надежда Ивановна Горбатова. – Срубили лес, собрали сруб, и на следующий год до сенокоса дом поставили. Да такой добротный! Работал Сергей Федотыч много, усердно, будто чувствовал, что жить придется не долго. То санки нам сделает, то лыжи, то коромысла, чтобы воду носить. Вставал рано, успевая до работы два-три раза сходить к ручью за водой, поскольку в те зимы колодцы замерзали. После бурана пройдет в своих больших лаптях по тропе туда-сюда – дорожка готова. У ручья снег разгребет, лед прорубит, чтобы удобнее было воду черпать. Да еще и вешки из прутьев вдоль тропы поставит. Идите, люди добрые, за водой! Любили его односельчане за доброту и отзывчивость. Приходили за советом, хотя он был моложе тех, кто к нему обращался.

Сергей Федотыч знал ягодные места. То на Чернижную гору нас поведет, то за Воробъев огород за земляникой. Любил детей: и своих, и чужих. Брал нас на покос, объясняя жене: «Анюш, нам с ними спокойнее. Пусть побарахтаются в речке, рыбу половят, да и ряды помогут повернуть». А мы и радехоньки! Зимой, в морозы, завернет нас с его дочкой Женей в свой большой тулуп и везет в школу. Еще и прикажет: «Ждите, приеду за вами». По пути и других ребятишек прихватит.

Слава о Сергее Чурикове докатилась до Москвы. Приехали как-то в наш Тукан артисты из белокаменной. Посмотрев на поднимавших штангу силачей, Чуриков вышел на сцену и без натуги поднял её одной рукой. Потеряв дар речи, артисты изумленно смотрели на уральское чудо. Я тоже была на концерте и все видела. Руководитель цирка принялся уговаривать его поехать вместе с семьёй с ними, пообещав хорошую зарплату и квартиру в столице. Отказываясь от выгодного предложения, Сергей Федотыч сослался на привязанность к родной земле. Трижды после этого к нему тщетно приезжали гонцы из Москвы.

– Да, – вздохнула Зинаида Макаровна, – если бы он тогда уехал, может его жизнь сложилась бы по-другому. Часто говорил, что войну пережили, теперь заживем лучше. А осенью 1952 года поехал он с дочкой Женей на делянку заготавливать дрова. Весь день моросил дождь. Уставший и измокший прилег он спиной к костру да задремал. Пиджак и загорелся. Расстегнуть пуговицы не смог и стал кататься, чтобы погасить пламя. Ожог получился обширный и глубокий. Старания врача Николая Григорьевича Полетавкина результата не дали. Общее состояние организма осложнило и воспаление легких.

4 января 1953 года Сергей Чуриков скончался. Врачи после вскрытия сказали, что сердце у этого большого человека было обычное, как у всех людей…

Скоропостижная смерть туканского богатыря потрясла рабочий поселок. Нескончаемая вереница туканцев потянулась в дом Чуриковых, чтобы проститься с этим удивительным человеком.

Сергей Федотыч мечтал, чтобы его дочь Валя стала медсестрой. Рано он ушел из жизни, Валя еще в школе училась, когда он умер. Потом она закончила Белорецкое медучилище и с 1959 года работала акушеркой в Туканской (тогда еще деревянной) больнице. Только Сергею Федотовичу не пришлось за неё порадоваться.

Наши родители с Чуриковыми были дружны. Моя мама, Елена Максимовна, была двоюродной сестрой его жены Анны Моисеевны. А дом Чуриковых и сейчас стоит в бывшем Подтукане.

В прошлые годы на страницах нашей газеты было много разговоров о создании бренда Белорецка. Понятно, надо гордиться своими традициями, интересными природными и промышленными объектами, известными людьми и для этого продвигать наше материальное, духовное и исторического достояние, чтобы занять свое место среди известных городов Урала и России.

Думаю, в числе граждан Белорецкого района, достойных долгой памяти и уважения, вполне заслужено должно стоять имя нашего туканского богатыря Сергея Федотовича Чурикова.

Источник:
Сергажина, Г. Туканский богатырь : [Сергей Чуриков был самым большим и сильным забойщиком Туканского железорудного карьера] / Г. Сергажина. – Текст : непосредственный // Белорецкий рабочий. – 2018. – 30 марта. – С. 8.