Когда нити сплетаются в стропы

Я много слышал об этом предприятии, но никогда не был на нём. Расскажу обо всём подробно. Технические уточнения делать не стану: для этого есть официальный сайт завода. Итак, сегодня я на заводе «СтропКомплект».

Признаюсь, у меня есть, скажем так, некоторые претензии к этому предприятию, но они носят личный характер: когда-то я пытался сюда устроиться, но меня не взяли по причине возраста. Было время, когда я, пытаясь найти работу, только тем и занимался, что заполнял всевозможные анкеты в различных отделах кадров. Конкретно в этом случая я совсем не в обиде! Тем более: молодым – везде у нас дорога. А здесь действительно много молодых лиц.

– Почему вы такая жизнерадостная? – спрашиваю Лилию Пенькову, которая озарила всё вокруг сияющей улыбкой, заметив интерес к её работе.

– А зачем грустить? – ответила Лилия Фларитовна и улыбнулась ещё ярче. — Работа хорошая, коллектив замечательный, дома всё в порядке…

Лилия Пенькова трудится на заводе оператором сновального оборудования. Через её линию проходят тысячи нитей, которые надо перемотать с бобин на катушку строго по техническому заданию. Впрочем, давайте обо всём по порядку.

Технолог ткацкого участка Сергей Атрашенко, показывая многочисленные шпули, на которые намотана белая нить, рассказывает:

– Это наше сырьё, которое поступает сюда вот на таких бобинах. — И уточняет, что это полиэстеровая заготовка.

Пробую её на прочность, пытаясь оборвать на конце шпули.

– Она очень крепкая, — произносит технолог. – У нити разные разрывные характеристики в зависимости от плотности.

Сергей Игоревич использует непонятные термины и, видя мой полнейший дилетантизм, переходит на более упрощенный язык общения. Правда, ему это плохо удаётся:

– А это сновальное оборудование, — он показывает на огромный агрегат, рядом с которым я только что познакомился с жизнерадостной Лилией Фаритовной. — На шпулярник вешаются бобины согласно технологической карте, где указано, сколько нитей мы должны намотать на навой.

– Стоп! – произношу я. – Вот если бы меня в своё время приняли на производство, то я стал бы уже классным специалистом. А пока – ничего не понимаю!

Сергей Игоревич с улыбкой поясняет, что навой – это шпуля, только крупная. На неё наматываются нити, которые предварительно проходят через бердо и рядки сновальной машины.

Примерно такую же технологию я видел при работе обычного домашнего ткацкого станка, который своими руками собрал в своей деревне один умелец. Говорю об этом технологу участка.

– Ну, в принципе, процесс ткачества одинаков везде, — соглашается он.

Но оборудование на заводе очень современное, так что моё сравнение с ремесленно-домашним производством, наверное, совершенно неуместно.

Отмечаю, что в цехе – идеальная чистота.

– У нас действует система «5С», — говорит Сергей Игоревич, обнаружив мой интерес.

Подходим к одному из рабочих мест, где стоит большой стол с аккуратно разложенными инструментами. Всё на своих местах! «5С» — это очень просто: сортировка, соблюдение порядка, содержание в чистоте, совершенствование… И ещё что-то. Тоже на «с».

Предлагаю технологу представить ситуацию: один рабочий выполнит все условия, то есть наведёт порядок, разложит инструменты, а его сменщик вдруг поменяет всё местами, потому что ему так удобнее. Как быть? Ведь порядка уже не будет.

– Поэтому и существует такое понятие, как стандартизация, — отвечает Сергей Игоревич. – Это одно из условий системы «5С».

Идём по цеху завода дальше. Технолог показывает на большой грузоподъемник, работающий от аккумуляторов:

– Чтобы избежать ручного труда, мы используем электроштабелеры.

На мой взгляд, это самый интересный участок. Подходим к ткацкой машине. Технологическая линия состоит из нескольких элементов, через которые проходят сотни и сотни нитей, сливающихся в единый ручей. Специалисты так и говорят: «ручей». Он представляет из себя сотканную полиэстеровую ленту.

– Я работаю девять лет на этом предприятии, — рассказывает мне ткач Арина Балбекова. – Работа сложная, каждая ниточка имеет своё место. За этим надо тщательно следить, не отступая от заданий, прописанных в техкарте.

И опять солнечная жизнерадостность на лице.

– Расскажите о своей семье, — прошу я Арину Сергеевну.

– У меня муж и пятилетний ребенок. – Муж, кстати, тоже работает на этом предприятии.

– Познакомились на работе?

– Нет, в институте. А на завод я его привела…

Далее по технологии идёт линия термофиксации. Об этом узнаю от своего экскурсовода. Идём к другой линии, там лента приобретает параметры, которые улучшают её качество, проходя через специальный раствор, вытягивается до определенных параметров, высушивается инфракрасными лучами и после термообработки из мягкого «ручейка» образуется твердая и очень прочная основа. Из неё изготавливают стропы. Цветовые характеристики у полученной ленты могут быть разнообразными. Всё зависит от желания (а иногда и прихоти) заказчиков.

– А кто ваши заказчики? – спрашиваю Сергея Атрашенко.

– В основном трубные заводы. Дело в том, что любая труба при выпуске обязательно комплектуется стропами для дальнейшей транспортировки. А вообще, заказчиков много. И в различных отраслях промышленности.

Сергей Игоревич показывает на отдельно стоящую линию:

– А это наша собственная разработка — шпулярная система с боковым съёмом нитей. Она работает без навоя, то есть нити сразу заходят в ткацкую машину.

На большом стенде читаю: «Карта предложений за 2023 год».

– Это учёт рационализаторских идей, — комментирует технолог.

Каждый работник предприятия может внести своё предложение по улучшению и совершенствованию технологического процесса. Причем сделать это может в устной форме, не обременяя себя чертежами и какими-либо документальными выкладками. Если идея находит применение, рабочий получает вознаграждение. За нынешний год на этом участке рабочими было внесено более 20 предложений по улучшению работы оборудования.

Подходим к очередному станку:

– Еще одна наша инновация – отрезная машина. Мы её придумали сами, чтобы наши девочки из швейного цеха не тратили время на размотку и разрез ленты для дальнейшего изготовления строп. Решили сократить эту процедуру, и теперь всё просто: вносим данные в компьютер, и станок сам производит обмеры и нарезку, облегчая труд раскройщицы.

Дальше — испытательный участок. Сергей Игоревич подводит меня к большому агрегату, который похож на гильотину.

– Что-то общее есть, — комментирует мое сравнение технолог. – Но только работает он в обратную сторону. Гильотина сверху вниз, а здесь – наоборот. Готовая лента вертикально закрепляется в специальные валы, и её методом растяжения проверяют на разрыв. Все характеристики считывает компьютер, выдавая определенный результат.

Направляемся в швейный участок, который является конечным в технологии изготовления строп. Там работают исключительно женщины, в основном – молодые.

– Наше текстильное производство постоянно расширяется, увеличиваем площади, устанавливаем новое оборудование, — рассказывает мне начальник текстильного производства Альбина Мурзагильдина. – Этого требует современный рынок. Поэтому мы набираем энергичных людей для работы в нашей команде.

Оцениваю оборудование рабочих мест: женщины сидят за массивными швейными агрегатами. Ничего вокруг не разбросано, все детали и компоненты производственного цикла на своих местах. Система «5С» и здесь действует безукоризненно.

– Наши швеи изготавливают разные грузоподъемные стропы, — рассказывает Альбина Наилевна и уточняет, что среди них есть и такие, которые способны поднимать грузы до 350 тонн.

Мне подробно рассказывают об особенностях технологического процесса с учётом всех видов продукции, правда, я не успеваю всё зафиксировать, а мой диктофон уже переполнен производственным шумом и разнообразной информацией.

– Я пришла сюда ученицей, через два месяца уже освоила эту профессию, — рассказывает швея Гульназ Ситдикова.

Если быть точным, её специальность официально носит иное название. Тут трудятся слесари по такелажу, но среди работниц принято традиционное обращение – швея.

– У нас на предприятии есть система наставничества, — сообщает Альбина Мурзагильдина.

Слушаю её и вспоминаю своего первого наставника на комбинате – дядю Пашу… Надо же, фамилию уже забыл. Каким он был чутким и справедливым человеком! Я начинал работать под его руководством ещё в советские годы. Кстати, на мой взгляд, «Стропкомплект» — предприятие, где удачно сочетаются советский опыт и методы капиталистического отношения к труду. В первом случае ценятся товарищество и взаимовыручка, во втором – рационализм, инициатива и денежная мотивация. Отсюда, наверное, и успех.

Посмотрели мы и на цех металлоконструкций. Подробно расскажу о нём как-нибудь в другой раз. Скажу лишь, что там увидел вывеску: «Это оборудование платит вам зарплату. Заботьтесь о нём!» Вновь наткнулся на стенд с рационализаторскими идеями и видел работу фрезерного станка с числовым программным управлением, когда рабочий выводит на экран картинку в 3D формате, а машина в точности воспроизводит деталь.

А ещё обратил внимание на зацепные механизмы для мартеновских ковшей. Их здесь тоже производят. Жаль только, что Белорецкое мартеновское производство кануло в Лету, и эти механизмы теперь приобретают иные металлургические предприятия.

Источник:
Когда нити сплетаются в стропы : [беседа с сотрудниками завода «СтропКомплект» / записал И. Калугин] / С. И. Атрашенко, Л. Ф. Пенькова, А. С. Балбекова [и др.]. – Текст : непосредственный // Белорецкий рабочий. – 2023. – 14 июля. – С. 9.