Радость как средство долголетия
По паспорту ей 104 года. Фактически – 102. Но это дела не меняет. Елизавета Сергеевна Штукина – самый старый житель Белоречья.
В ее глазах не померкло солнце. Если присмотреться, то где-то в уголках мелькают лучики…
Сейчас смотришь на молодые лица, а там такая пустота, что становится страшно. Порою, эта пустота заполняется агрессией. А здесь…
Родом Елизавета Сергеевна из Оренбургской области, из уральских казачек, поэтому в ее глазах проблескивает солнце оренбургских степей.
Елизавета Сергеевна Штукина
Она сжимает мне руку и говорит:
— Спасибо.
Я недоумеваю: за что? За то, что зашел? Подумаешь, подвиг… Просто увидел на своей почте письмо от коллеги из Уфы: дескать, куда ты смотришь, у тебя под боком бабушка древняя, пиши очерк.
Очерка не будет. Елизавета Сергеевна Штукина уже многого не помнит. При этом она плохо слышит и видит.
Общаюсь в основном с ее единственной дочерью, Зинаидой Кирилловной Перчаткиной.
— Мама приехала в Белорецк во время войны, — рассказывает она мне. – Сначала была домработницей у Григория Васильевича Ларионова, знаменитого белорецкого врача, потом пошла на завод… Ну а затем до самой пенсии работала санитаркой в тубдиспансере.
Я слушаю Зинаиду Кирилловну и думаю: вот в трех строках вся биография ее мамы. А если копнуть – сколько было боли и потерь, сколько радости и счастья в жизни этой бабушки. Достаточно сказать, в молодости (вернее, в детстве), она прибавила два года к своему возрасту, чтобы устроиться на работу.
Папа Елизаветы Сергеевны умер от голода. Мама умерла вслед за ним.
Она жила в доме своего дяди, у которого и без того была многодетная семья. Все ее детство – это труд, чтобы выжить.
Поэтому она такая добрая.
— Спасибо, – опять тянет Елизавета Сергеевна…
— Дай Бог здоровья, — почти кричу ей в ухо.
Елизавета Сергеевна любит Бога. Поэтому, наверное, и выжила в двадцатые, тридцатые и в военное лихолетье, когда трудилась на сталепроволочном производстве.
Маленькая, сухонькая старушка. Она часто вызывает священника на дом, чтобы причаститься. Спрашиваю, ходила ли она в церковь во время войны?
— Ходила… Сюда, выше, — говорит Елизавета Сергеевна и показывает куда-то рукой.
Где-то неподалеку от места, где сейчас живет Елизавета Сергеевна, находился молитвенный дом — на улице Шишкинской, как она в ту пору называлась. Потом построили деревянную церковку на Мраткино. Кстати, знаете, сколько было причащающихся в годы войны и позже? Около трехсот человек в каждое воскресенье! Сегодня от силы тридцать… Три чаши выносили из алтаря, народ стоял в ограде и на улице. Вот почему Хрущев стал опять громить церковь после развенчания «культа личности». Он просто испугался, что православный крест напрочь вытеснит красную звезду из сознания народа…
Елизавета Сергеевна в Белорецке вышла замуж за хорошего и достойного человека, Кирилла Филипповича Штукина. Он жил в Белорецке не по своей воле: его выслали сюда за то, что был в плену.
— Мне мама всегда говорила, когда я была маленькой: ты, мол, смотри, никому про отца не рассказывай, — говорит мне Зинаида Кирилловна. – Я все детство боялась наткнуться на вопрос о своем отце…
Это до сих пор очень больная тема для нее. И чтобы не теребить рану, задаю Зинаиде Кирилловне вопрос:
— В чем секрет долголетия вашей мамы?
— Да все просто: мама всегда радовалась жизни… Понимаете, она умеет радоваться радостям других людей и никогда никому не завидует…
Я сижу и думаю: как странно устроено! Радоваться радостям других…Почему сегодня на это способны немногие? Наоборот! Люди, порой, с удовольствием радуются тому, что соседу плохо: дескать, хорошо, что не у меня дом сгорел…
Добрых людей, конечно, все равно больше, но поколение Елизаветы Сергеевны – это целый пласт страстотерпцев. Сколько пережито! Две большие войны – гражданская и Отечественная, голод, репрессии, всевозможные реформы и смены идеологий… Может, даже хорошо, что она многое забыла: человеческая память просто не способна вместить всю цепь этих трагических событий.
Мои мысли прерывает Зинаида Кирилловна. Она напоследок рассказывает мне вот такую историю. Перескажу вкратце и постараюсь без эмоций.
Оказывается, сто четырехлетняя Елизавета Сергеевна, давно похоронив мужа, участника Великой Отечественной войны, не является его вдовой. Вернее, является только фактически, но в официальную льготную категорию, которая так и называется «Вдовы участников Великой Отечественной войны», она не входит… Почему?
Вы будете смеяться. А может, наоборот… Дело в том, что обнаружилось расхождение в написании имени мужа Елизаветы Сергеевны – «Кирилл». В одном случае оно значится с одной буквой «л», в другом – с двумя.
И все! Этого оказалось достаточно, чтобы чиновники отказали бабушке официально и льготно числиться вдовой участника Великой Отечественной…
Я на всякий случай осведомился в собесе: действительно, Елизавета Сергеевна Штукина в эту льготную категорию не входит…
Да и на кой ей эти льготы!
У нее замечательная дочь, которая ухаживает за ней. Своя уютная комнатка и окно, в которое она часто смотрит, а там все дождь и дождь. Она ждет солнышка…
Елизавета Сергеевна напоследок сжимает мою ладонь и шепчет на ухо:
— Чтобы все у вас в жизни было хорошо…
Это она не только мне. Это она всем нам…
Источник:
Калугин, И. Радость как средство долголетия [Текст] : [Елизавета Сергеевна Штукина – самый старый житель Белоречья. По паспорту ей 104 года. Фактически — 102] / И. Калугин // Белорецкий рабочий. – 2017. – 28 июля. – С. 5.