Возрождение традиций

В нашем городе по служебным делам побывал доктор технических наук, директор Инновационного научно-учебного центра «Ромелт» Валерий Сергеевич Валавин.

Для белоречан этот учёный интересен тем, что упомянутый центр входит в состав Национального исследовательского технологического университета Московского института стали и сплавов и является разработчиком технологии производства чугуна «Ромелт», которую планируется применять на новом белорецком заводе.

 

Валавинские корни

Фамилию Валавин носит немало белоречан, ведущих свои родословные со времён строительства Белорецкого завода. Об истории этой фамилии с удовольствием говорил и наш гость.

– Валавиными назывались жители одной из деревень Арзамасского уезда Нижегородской губернии, – напомнил нам Валерий Сергеевич. – В окрестностях Арзамаса есть речушка Валава. Это финно-угорское название составлено из двух слов: «вал» – светлый и «лава» – мать. Насколько я помню из краеведческой литературы, приказчики Твердышева в 1762 году на строительство Белорецкого завода привезли из этой губернии в первой партии 200 человек. Но мои предки Валавины, скорее всего, приехали сюда во второй партии, через десять лет. В тот раз привезли 850 человек. Мой прапрадед Ефим был караванным на Белорецком заводе. Он перевозил чугун на барках вниз по Белой в период высокой воды, для чего открывали шлюзы на плотине. Прадед, купец Михаил Ефимович Валавин, в своё время был в Белорецке первым библиотекарем, руководителем земского собрания, одним из лидеров партии эсеров. Водил он дружбу и с Василием Косоротовым, который впоследствии был видным большевиком. В 1937 году Михаила Ефимовича в возрасте 78 лет арестовали по 58-й статье и расстреляли. Впоследствии он был реабилитирован. У Михаила Ефимовича было трое детей. Дочь Мария Михайловна Бабичева – одна из первых учителей города. Она не сидела, но сидел её муж Кузьма Васильевич. Дед мой Василий Михайлович, учитель по профессии, также прошёл через сталинский ГУЛАГ. Вот такие были времена…

Моя бабушка Вера Константиновна Валавина, сноха Михаила Ефимовича, жена моего деда Василия Михайловича, – Почётный гражданин Белорецка, 50 лет учительствовала, из них 40 лет – в первой школе. Мой отец – её сын. Интересно, что Вера Константиновна получила правительственные награды – орден Красного Знамени и орден Ленина – не будучи коммунистом. Для времён СССР это редкий случай.

– Сам я, – продолжает Валерий Валавин, – родился на Западной Украине в городе Ровно. Там перед войной служил мой отец Сергей Васильевич Валавин. Через три дня после начала войны, 25 июня 1941 года, из Тарутино (это уже Молдавия, а тогда была Бессарабия) отец отправил нас с мамой в Москву, где жила сестра моего деда Вера Михайловна Валавина. Она преподавала в школе, в которой училась Светлана Аллилуева, дочь Сталина. Веру Михайловну тоже репрессировали. Дважды. Была на Соловках и в мордовских лагерях. Умерла в 1976 году. После Москвы, в конце 1941 года, мама приехала со мной в Белорецк к родителям моего отца Сергея Валавина. Здесь, в Белорецке, жили бабушка Вера Константиновна и прабабушка Пелагея Ефимовна. Вернулся из Карлагеря в Караганде дед Василий Михайлович… Вернулся с туберкулёзом, лежал в тубдиспансере, лечился. Отец, капитан-танкист, пропал без вести. Последнее письмо от него пришло от 27 июня 1941 года. Он писал, что находится на Житомирском направлении. Тогда под Киевом была настоящая мясорубка. Мама и бабушка пытались что-то узнать об отце, но безрезультатно. Писали в архивы, просили помочь Василия Косоротова (он умер в 1956 году), но так и не нашли.

Мама работала учительницей в ремесленном училище, которое располагалось в красном кирпичном здании чуть ниже пожарной башни, потом — в десятой школе. Так что вырос и выучился я здесь, в первой школе. Поэтому этот город – дорогая сердцу часть моей жизни. Наш дом № 37А был на Первой Мраткинской, теперь это улица Крупской, на этом месте сейчас стоит девятиэтажный дом № 47.

После окончания школы все мои друзья поступали в Свердловский УПИ, а я – может, фильмов насмотрелся про сталеваров, а может потому, что ходил к другу в мартеновский цех — решил учиться на металлурга. В Магнитогорске закончил четыре курса на кафедре металлургии чугуна. Учился в одной группе с известными в Белорецке доменщиками В. Дружковым и С. Сибагатуллиным. В 1961 году я перевёлся в Московский институт стали и сплавов на пятый курс.

 

Большая металлургия

Первая моя работа была связана с совершенствованием клапанов горячего дутья доменных печей. Тогда мне пришлось побывать на крупнейших заводах страны – в Туле, Запорожье, Жданове, Череповце и других городах. В нашей команде были талантливые инженеры различного профиля, я был руководителем группы. Но это всё было машиностроение: механизмы, клапаны, различные устройства. А меня больше увлекал металлургический процесс, поэтому в 1969 году я поступил в аспирантуру Московского института стали и сплавов. Пришёл туда зрелым инженером, прошедшим школу ВНИИМЕТМАШа. Моими руководителями были Е. Вегман и Ю. Карабасов. Занимались мы совершенствованием технологии агломерации. Я подрабатывал переводами научных статей и в институте патентной экспертизы — очень пригодились уроки немецкого языка Роберта Фёдоровича Бушмана, помните, был такой в нашей первой школе? В 32 года я защитил кандидатскую диссертацию; в 1975 году поехал по направлению в Египет в Эль-Таббинский институт. Три года работал там и на Хелуанском металлургическом комбинате. Начатые в Египте исследования впоследствии вошли в мою докторскую диссертацию.

 – Валерий Сергеевич, у нас было столько своих научных институтов и лабораторий. Почему наши заводы покупают всё западное?

– Я объясняю это очень просто: руководству и работникам любого ведомства, особенно при советской власти, престижнее и интереснее было ездить в Дюссельдорф и заключать контракты на поставки оборудования. Люди получают суточные в валюте, покупают модные вещи — это интереснее, чем мотаться по российским институтам и заводам. Уже в советское время мы активно повернулись на запад. Оскольский комбинат построен на немецком оборудовании. Это продолжается и сейчас: на Новолипецком металлургическом комбинате два года назад запускали доменную печь – там только металлоконструкции наши, а все оборудование немецкое.

– «Ромелт» – новое слово для Белорецка…

– Начнём с того, что в 1984 году я работал на кафедре рудотермических процессов, преподавал, занимался проблемами утилизации отходов доменного и конвертерного переделов, совершенствованием технологии доменной плавки. Неожиданно меня решили направить руководителем строительства, пуска и освоения новой технологии плавки железорудного сырья в жидкой ванне в Липецке. Сейчас эта технология известна под названием «Ромелт». Кому интересно, могут набрать это слово в Интернете. Внимание к объекту со стороны партийного руководства тогда было довольно значительным. В июне стройку начали, а в декабре уже опробовали и приступили к освоению технологии.

В Липецке наша установка работала до 1998 года кампаниями по семь-восемь суток, в периоды, когда мы не мешали основной технологии завода. На ней мы непрерывно производили по 12-13, а бывало и по 18 тонн металла в час. Выявилось много конструктивных и технологических проблем, которые по ходу работы приходилось решать.

По технологии «Ромелт»  в настоящее время строится завод в Республике Союз Мьянма. Так теперь называют государство в Юго-Восточной Азии, ранее известное как Бирма. На площадке в 50 гектаров уже возведено 33 объекта. Смонтировано 95 процентов оборудования. Выполняются работы по подготовке объектов завода к пуску. У себя в Московском институте стали и сплавов мы трижды готовили специалистов, обучение проводится также и на площадке строительства завода. Решаются проблемы качества угля.

С предложением применить технологию «Ромелт» к рудам Зигазино-Комаровских месторождений и возобновить жидкую металлургию в Белорецке ещё восемь лет назад к нам обращался Вадим Анатольевич Кулеша. Затем рассматривались варианты доменной и других технологий. А решение о строительстве здесь завода на базе нашей технологии возникло вновь более года назад. Предварительную работу провёл  коллектив инженеров «Белстали» под руководством генерального директора Рамиля Имамагзамовича Бигнова на основании изучения и сравнительного анализа альтернативных технологий.

В настоящее время завершаются переговоры по источникам финансирования проектирования и строительства.

В Белорецке планируется построить две двухванные печи «Ромелт» с производством 500 тысяч тонн чугуна в год, сталеплавильный передел и соответствующую инфраструктуру. На «восьмом километре» для этого производства уже есть площадка – 82 гектара. На первом этапе потребуется разработать технологию добычи и подготовки туканской руды. Такой проект обогащения прорабатывает один из российских институтов совместно с «Белсталью». Также выполняются работы по подготовке контрактов с разработчиком технологии «Ромелт» (МИСиС), Генпроектировщиком, изготовителями и поставщиками оборудования. Строительство такого завода позволит обеспечить новыми рабочими местами белоречан, жителей Тукана и других сёл, возродить традиции Белорецка как города металлургов.

Источник: 

Швец, Л. Возрождение традиций [Текст] : [беседа с директором Инновационного научно-учебного центра «Ромелт» В. С. Валавиным. Технологию производства чугуна «Ромелт» планируется применять на новом белорецком заводе] / Л. Швец // Белорецкий рабочий. – 2016. – 13 июля. – С. 3.