Хочет попасть в энциклопедию. Турист в одиночку идет три тысячи километров по Уральскому хребту (путешественник О. Чегодаев)

Хочет попасть в энциклопедию. Турист в одиночку идет три тысячи километров по Уральскому хребту (путешественник О. Чегодаев)
О. Чегодаев

Олег Чегодаев из Уфы совершает уникальный одиночный поход по Уральским горам — от реки Урал почти до Северного Ледовитого океана.

По прямой это 2300 км, фактически – более трёх тысяч, пройти которые он планирует за 4-5 месяцев. Турист-одиночка стартовал 1 мая, прошёл весь Южный Урал, стоптав две пары обуви, в начале июня дошёл до Свердловской области.

Чего он боится в походе больше всего, зачем прячет в горах клады и как относится к перевалу Дятлова – в его интервью екатеринбургскому медиахолдингу 66.ru.

– Олег, как получилось, что ты отправился в этот поход, что тобой движет?

– Я сам себя называю «амбассадор Уральских гор». Я стал первым человеком, который поднялся на все тысячники Южного Урала: 20 лет ходил, 255 вершин собрал, прошел около 3000 километров. Реализовали этот проект я и Евгений Гак.

Есть еще проект «Корона Урала» с пятью высочайшими вершинами: Большой Иремель, Ослянка, Тельпозиз, Пайер и Народная. Там видешь Урал с пяти точек, каждая из которых – квинтэссенция красоты Урала. У меня есть идея фикс – показать людям не разрозненный Урал, а горный комплекс, начиная от степей до полярных пустынь. Уральские горы – это мост, который соединяет две части России – южную и северную. Так я их воспринимаю.

– Что уже прошёл и каков дальнейший график?

– 786 километров я шел по Южному Уралу, прошел национальный парк Таганай и вот уже неделю на Среднем Урале. Всего прошел 1034 километра.

Через Нижние Серги иду в сторону реки Чусовой, потом – Средней Усьвы, затем – гора Ослянка, с нее – в Кытлым, далее – Конжаковский камень, ГУХ (Главный Уральский хребет), Вишерский заповедник. Потом снова выйду на хребет в районе перевала Дятлова, далее – Пупы (плато Маньпупунер), через них – выход на исток реки Щугор, далее на Тельпозиз, на Неройку, с нее – на гору Народную, потом по хребту до железной дороги к станции Лабытнанги, а дальше уже проще. Если дойду до железной дороги, то и последние 300 километров как-нибудь проползу.

– В начале 90-х свердловчанин Николай Рундквист с командой единомышленников также путешествовал по всему Уралу, но их поход длился 100 дней, а у тебя – 4-5 месяцев. Кто круче?

– Они, безусловно! Потому что шли в 1991 году, когда не было сублимированной еды, навигаторов, нормальной одежды. Но они еще ехали на велосипедах, плыли на байдарках, сплавлялись на рафтах – это немного другой маршрут, который был короче на 500 км, поэтому неправильно сравнивать эти два похода. Но я считаю, что Рундквист – реально очень крутой дядька.

– Как готовился к такому путешествию?

– Перед маршрутом я специально набрал 5 кг веса, старался мало бегать и максимально восстановить колени.

Вообще, раньше я был неспортивным. В детстве рос на пасеке, много ходил по лесу. Это заложило базис здоровья. Правда, в туризм меня это не вовлекло. Лет в 25 я весил под 110 кг, работал в МВД, пил-курил.

Когда закончил институт, случайно оказался на каком-то рогейне (командная мультигонка на местности) и решил, что мне неинтересно сидеть на месте и бухать. Тогда я начал ходить, а так как характер у меня сложный, делать это мне проще одному. Ставил перед собой спортивные цели, например, в проекте «Южный Урал нон-стоп» все основные хребты я пробегал за сутки. Участвовал в мультигонках, суточных забегах и понял, что невозможно бегать и ходить в походы одновременно. Сейчас я меньше бегаю – больше хожу. Либо делаю силовые тренировки на ноги и занимаюсь общефизической подготовкой. К такому маршруту, какой иду сейчас, непонятно, как готовиться: у меня опыта нет, больше 500 км я еще не проходил.

Хочет попасть в энциклопедию. Турист в одиночку идет три тысячи километров по Уральскому хребту (путешественник О. Чегодаев)
О. Чегодаев

– Какие трудности в пути?

– Много факторов: по семье скучаю, тяжело идти, постоянно чувствую какую-то боль: болят ноги, спина. Мне то жарко, то холодно, хочется то есть, то пить. Плюс – я постоянно что-то выкладываю: надо придумать, что написать, выгрузить – это тоже изматывает. Я веду дневник, в основном надиктовываю. Но даже это тяжело: надо заставить себя вспомнить, прокрутить в голове весь день.

Классные моменты похода – рассветы, закаты и осознание того, что ты делаешь для себя какое-то великое дело. Всё это перекрывает трудности.

– Какой усталости больше – физической или психологической?

– Главная проблема не в физической подготовке, а в голове. Поэтому я и пошел сейчас, когда у меня уже и «физуха» более-менее нормальная, и в голове всё устаканилось. Но я знаю путешественников, которым за 60, и они ходят маршруты по нескольку тысяч километров! При этом они не очень сильны физически, зато морально устойчивы.

Главный секрет успеха на моем маршруте – дробить его и не думать больше, чем на 100 километров вперед. Когда ты стоишь на старте и перед тобой 3 тысячи километров страданий, боли и одиночества, ты плюнешь и пойдешь обратно. Зачем я всё это делаю? Для себя я сформулировал идею. Она простая и, может, глупая: хочу попасть в энциклопедию, оставить свой след в истории Урала. Это мной и движет.

– Тебе не страшно?

– Бояться — в лес не ходить. В городе ненамного безопаснее. Я часто хожу по тайге, если соблюдать некоторые правила, это более-менее безопасно. Конечно, риски есть, но они несравнимы с теми, которым подвергаются другие люди. На крайний случай у меня есть кнопка в руке, которую я нажму, и все сразу узнают, что у меня проблемы. Спутниковый трекер — это стандарт безопасности, он должен быть у любого туриста-одиночки.

– Какие основные риски в твоём походе?

– Основных опасностей три: дикие животные, люди, травмы от падения на курумах (нагромождениях камней).

Кстати, планирую пройти через место, где Николай Александров получил травму (это очень крутой турист-путешественник из Печоры). В 90-е годы он совершал трансуральский переход и в районе Неройки, упал на снежнике, сломал бедро, лежал две недели в горах в палатке, потом выполз в Неройку и спасся. Всё это он описал в рассказе «Я вернусь сюда непременно». По нему можно снимать фильм. Сейчас Николай живой, правда, хромает, но в походы ходит, только в водные.

– А если встретится медведь?

– Я буду его фотографировать! На самом деле с ним всё сложно, но я не знаю случаев, когда бы зверь убил туриста на Урале. А случаев, когда люди убивали туристов, много. Не тех хищников боятся! Встречи с медведем можно разделить на два варианта. Первый, когда ты вышел на медведя случайно. Он на тебя не охотится, хотя может напасть, ударить лапой, но это будет не агрессия, а самозащита.

Именно на эти ситуации направлено предупреждение: я иду и постукиваю палочками.

Если хорошая видимость, можно не орать. Но если идешь по кустам, реке, дороге, приближаясь к повороту, – покричи.

Другая ситуация, когда медведь целенаправленно на тебя охотится. Тут уже мало что тебе поможет. Вспоминается книга Григория Федосеева «Злой дух Ямбуя» про медведя-людоеда. Зверь находил геологов по звуку металла, хотя все считали, что он отпугивает медведя, но иногда оказывается, что может привлечь его. К счастью, это случается не так часто. Медведя можно встретить в любом месте. Я сталкивался с ним на вершине горы Тельпозиз. Там разрушенные скальные зубья, я лез по ним и увидел пятую точку убегающего мишки, видимо, он спасался от мошки. Мне повезло, что он уходил в другую сторону, в противном случае прошел бы через меня.

– В этом походе животные встречаются?

– Лоси, волки, зайцы… Медведей пока нет. На самом деле я редко их видел: за 15 лет, что путешествую по Уралу, раз 15 и встречал. Хотя хозяева леса всегда рядом: постоянно видишь медвежьи следы на тропе, на дороге. Если их нет, начинаешь даже переживать: а где медведь-то? Что-то не так, он должен быть рядом! О, след появился. Всё в порядке. Покричал – пошел дальше.

– А волки?

– У меня ощущение, что волков люди боятся даже больше, чем медведей. Есть замечательная книга М. П. Павлова «Волк», написана в 80-е годы, но поведение этих зверей не сильно изменилось за последние 40 лет. Так вот, на наших территориях волк не очень опасен для мужчины.

Частенько они нападают на детей, могут заскакивать во двор, живность утаскивать.

Пик их нападений был после войны, когда все голодали, скотины не было, мужиков много поубивало на фронте. Сейчас это крайне редко. Да и увидеть волка очень сложно: за всю жизнь волка я встретил всего раз, второй раз – в этом походе (он случайно вышел передо мной на дорогу, увидел меня и сразу убежал, я даже не успел его сфотографировать). Это было недалеко от пещеры Шульган-Таш.

Самый опасный зверь на Урале после человека – это клещ. Это мой кошмар, поэтому осматриваюсь. Благо сейчас есть телефон и можно заглянуть везде. А ещё я разработал футболку, называется «таежное платье Олега Чегодаева». Она удлиненная, чтобы под рюкзаком не вылезала из-под штанов, с широкой молнией. И белая, поэтому клеща хорошо видно, к тому же не жарко.

Если заправляешь штаны в носки, футболку – в штаны, обрабатываешься репеллентами и если ты привит, то и клещ не так страшен. Последний раз он впивался в меня четыре года назад. В этот раз их не так много, как бывало раньше. В мае было жарко и без дождей, но по нескольку клещей за день снимаю стабильно.

Я активно обрабатываюсь репеллентом, поэтому даже не убираю их с себя. Иду и смотрю, сколько клещ еще проползет. Через минуту – хоп! Отвалился, лапки склеились. Репелленты очень хорошо действуют.

– С водой есть проблемы?

– Южный Урал хорошо обеспечен водой, но она находится в километре-полутора от вершин, а так как я ночую наверху, несу ее с собой.

Мне хватает для ночевки 3 литра воды. На день с собой есть небольшой запас.

На Среднем Урале проблема: бобры всё запрудили, реки сильно заболочены, поэтому идешь от деревни к деревне. На Северном Урале будут снежники, можно с них воду брать. Остальные части Урала буду идти по долинам, где текут реки.

– Гаджеты как заряжаешь?

– У меня несколько устройств, которым нужна энергия. В навигаторе я использую литиевые батарейки, двух штук хватает на три с половиной дня. Самая автономная часть маршрута 20 дней, так что 10 пар батареек мне хватит с головой.

На телефон я снимаю фильмы, фотографирую, надиктовываю тексты, поэтому главное – обеспечить энергией именно его. Я с собой взял пауэрбанк (зарядник) на 50 тысяч единиц, должно хватать от одного пункта электропитания до другого.

– Раз маршрут лежит через перевал Дятлова, что думаешь о нём и связанной с ним истории?

– Я крайне негативно отношусь к перевалу Дятлова. Нет там ничего интересного, самый обычный участок Северного Урала, ничем не примечательный, кроме того, что там погибли люди.

Обидно, что самое популярное на Урале место у нас основано на трагедии. Плохо, что из-за этой популярности туда едут люди, которые мало подготовлены для тайги. Я встречал туристов, приехавших на перевал с полиэтиленовыми пакетами! Конечно, они гибнут именно потому, что неподготовлены. Ну и техникой на хребте уже всё искатали.

– Говорят, всех, кто следит за твоим путешествием, будет ждать сюрприз…

– Мы сделали пять уникальных серебряных монет, которые будут спрятаны в пяти частях Урала. Если я пройду весь маршрут, и появится книга о путешествии, то в ней будет рассказано, где спрятаны эти клады.

По своему опыту знаю, что люди любят искать сокровища в горах. Однажды я спрятал пять кладов и каждую неделю публиковал историю об одном из них. И был парень из Белорецка, который к ним постоянно опаздывал – клады находили раньше него. Последний приз я спрятал на горе Масим, так этот парень арендовал трактор, на котором заехал в гору и забрал клад.

В этот раз, скорее всего, будет указана вершина и приложена фотография места клада. Ты туда пришел и взял уникальный артефакт с Уральских гор. Фото первой монеты уже выложено у меня на сайте.

Источник:
Чегодаев, О. Хочет попасть в энциклопедию. Турист в одиночку идет три тысячи километров по Уральскому хребту : [беседа с путешественником, фотографом О. Чегодаевым / записал А. Гусельников] / О. Чегодаев. – Текст : непосредственный // Белорецкий рабочий. – 2021. – 15 июня. – С. 5.