Пережили блокаду (Г. А. Федорова, К. А. Буркова)

По случаю памятной даты мы попросили председателя районного Совета ветеранов Нину Николаевну Сафонову организовать встречу с белоречанами, жившими в окруженной врагами Северной столице. На встречу пришли Галина Андреевна Федорова и Кира Александровна Буркова.

В 80-е годы начальника цеха завода железобетонных изделий Галину Фёдорову знали практически все руководители участков строительного треста. Но то, что эта энергичная женщина свои детские годы провела в блокадном Ленинграде, было известно не многим.

– Это были трагические и страшные дни, – рассказывает Галина Андреевна. – Мама уходила на работу, оставляя меня одну, а было мне всего 3-4 года. Папа воевал, вскоре погиб… Меня часто спрашивают о самых страшных моментах блокады. Наверное, это снаряд, прилетевший в окно. Он почему-то не взорвался, а пробил стену и ушел куда-то дальше. Второй страшный случай заставила пережить мамина подруга Нина. Она стала жить с нами, приглядывала за мной, когда мама была на работе. Как-то ночью я слышу шорохи. Насторожилась, вижу, как она берет топор и подходит к маме. Я закричала, а Нина успела ударить маму по голове, но мама вскочила и сбила подругу с ног. На крики сбежались соседи по коммуналке. Маму забрали в больницу, а Нину увели милиционеры. Оказалось, зависть свела её с ума: мы по 125 граммов хлеба получали и ещё за отца, который был на фронте. Собрала она в узелок всё, что нашла, а нас решила убить…

В эвакуацию из Ленинграда мы так и не уехали. И в бомбоубежище не бегали. Только из того дома нас потом переселили. Когда блокаду сняли, мне было пять лет.

– А я по малости лет не помню тех ужасов, – говорит Кира Александровна. – В 1941 году отец ушел на фронт и погиб. Мы жили тогда на улице Торфяной, а в июле 1942 года мамин брат увез нас в Гатчину. Там мама работала дояркой, да и наш дядя был настоящим добытчиком. Вернулись мы в Ленинград 29 декабря 1946 года: кругом всё разрушено, правда, Невский проспект был не сильно разбит. Получили комнату 14 метров и впятером в ней жили. Бабушка спала на стульях. Потом я 20 лет отработала в отделе кадров на ленинградском заводе электрооборудования «Светлана». В 80-е годы в Белорецке оказалась по семейным обстоятельствам, работала на ЗМСИ в отделе кадров до самой пенсии. Теперь уже 30 лет белоречанка, – говорит Кира Буркова. – Места здесь красивые, уже вроде и привыкла, но в душе себя считаю ленинградкой. В мирное время по Дороге жизни экскурсии стали водить, а меня ребенком по ней везли в Гатчину. Смогли тогда удержать от немцев эту дорогу!

– Врачи после войны посоветовали нам сменить климат, а отчим (мама вышла второй раз замуж в 1947 году) оказался из Белорецка. Так в 1948 году мы приехали сюда, – продолжает Галина Фёдорова. – Я была тогда дистрофиком, падала от слабости. Блокада здорово сказалась на людях всех возрастов. И на здоровье, и на психике. Доктора тогда говорили, что и ноги ходить у меня не будут, и детей рожать не смогу, и вряд ли долго проживу… Но, слава Богу, они ошиблись. Меня Башкирия подняла. Дочь у меня есть и двое внуков. С мужем живем вместе 60 лет. Скоро и самой 80 лет будет… К памятным датам меня часто приглашают в школы, рассказываю детям о блокадной жизни и прошу, чтобы ценили и любили свой город, учились делать добрые поступки.

Я люблю Белорецк, но у меня есть вопросы к современной жизни, – меняет тему собеседница. – Что у нас с медициной? В больнице такие порядки, что туда лучше не ходить. И почему в нашем городе до сих пор столько бараков? Неужели нет никаких программ, чтобы переселить людей в приличное жилье, а эти гнилушки, наконец, снести? И еще хотелось сказать о падении морали. Наши родители воевали, а мы пережили блокаду, чтобы наши дети и внуки жили счастливо. Столько людей погибло, недолюбив, не почувствовав счастья! Дети сейчас должны рождаться в любви и планировать свое счастье в отвоёванной дедами стране. А мы слышим, что 60 процентов молодых готовы уехать из России. И основная причина – деньги.

Ленинградцев раньше в Белорецке было много, жили здесь и защитники города. А в последние годы нас четверо женщин оставалось, теперь одна умерла. Не смогла сегодня прийти Людмила Красулина. Нам больно слышать рассуждения тех, кто сегодня считает, что Ленинград можно было сдать немцам. Наш трудовой, высококультурный город и мысли не допускал о том, чтобы сдаться захватчикам! А еще говорили о съемках какой-то комедии на блокадную тему… Невозможно это даже слышать!

Источник:
Федорова, Г. Пережили блокаду : [белоречанки Г. А. Федорова и К. А. Буркова жили в окруженной врагами Северной столице. Беседа с Г. А. Федоровой и К. А. Бурковой / записал Л. Швец] / Г. Федорова, К. Буркова. – Текст : непосредственный // Белорецкий рабочий. – 2019. – 25 января. – С. 3.