Не могу отдыхать, когда гибнут люди

Татьяна Зайцева, начальник информационно-аналитического отдела администрации Белорецкого района, во время своего отпуска в августе прошлого года работала волонтёром в Донецкой Народной Республике, а в ноябре трудилась в Белгороде. Мы попросили поделиться впечатлениями от этих поездок. Ей – слово.

Донецк в августе

За месяц до летнего отпуска я и представить не могла, что проведу его в психоневрологическом интернате на Донбассе. Буду ночевать в изоляторе, питаться в местной столовой, помогать персоналу и дружить с пациентами.

Но разговор с белоречанином, участником СВО, заставил задуматься: какую помощь я могу оказать жителям присоединённых регионов, нашим бойцам в зоне спецоперации? Несмотря на масштабную поддержку государства, там очень нужны рабочие руки. Можно приехать туда на неделю, две или больше, чтобы внести свой вклад в общее дело победы с неонацизмом.

В интернете стала искать сообщество, которое организует волонтёрские выезды. Среди прочих выбрала Синодальный отдел по церковной благотворительности и социальному служению Русской православной церкви. Волонтёрская деятельность там уже давно грамотно выстроена и освещена в СМИ, есть даже своя пресс-служба. География помощи – Донецкая и Луганская народные республики (а с августа 2024-го ещё Курская и Белгородская области).

Стать волонтёром этой организации может человек любого вероисповедания в возрасте от 18 лет. Например, мужчины-мусульмане приезжали помогать в Мариуполь во время священного месяца Рамадан. Можно выбрать вид помощи, которую вы готовы оказывать: восстановление частных домов одиноким старикам (к примеру, крышу подправить, конечно, нужны мужчины, умеющие держать молоток), социальная адресная помощь, трудничество в монастырях Донбасса и больничное служение. Никаких специальных умений не требуется.

На сайте: помочьвбеде.рф — оставила заявку, через пару дней мне позвонила куратор и предложила на выбор: помощь в областной клинической больнице имени Калинина в Донецке или в психоневрологическом интернате в посёлке Новый Свет, что в сорока километрах от столицы республики.

Если честно, хотелось в донецкую больницу. Но туда уже были желающие, а в интернат на тот момент записалась волонтёром всего одна женщина. Я подумала, что всё же это не турпутёвка, чтобы сидеть и выбирать. Записалась туда, где больше была нужна помощь.

Волонтёрские смены Синодального отдела по благотворительности каждую неделю на обычном рейсовом автобусе отправляются из Москвы. Билет в Донецк и обратно оплачивает организация. До Москвы иногородние волонтёры добираются за свой счёт. Я ехала до Уфы на машине, а из Уфы в Москву – на поезде.

Длительность смены — от одной недели (это считая дорогу из Москвы). Вообще, кто сколько может. И это очень здорово, ведь у всех разные возможности, разные семейные обязательства, у многих дети, пожилые родители, которых надолго не оставишь. У меня с дорогой из Белорецка в первой поездке ушло 10 дней. На это пустила в ход все накопленные отгулы, добавила дни отпуска.

Чтобы семья не переживала, сказала, что поехала волонтёром в Москву.

Моей напарницей была инженер-гидролог Наталья из Москвы. Мы встретились и познакомились на автовокзале за час до отъезда в Донецк. Выезжали 6 августа, уже в пути узнали, что в этот день на территорию Курской области зашли ВСУ.

Сейчас в Курске организованы пункты временного размещения жителей, эвакуированных с приграничных территорий, где много пожилых, одиноких, маломобильных людей. Им тоже нужны волонтёры.

На автовокзале Донецка нас встретила координатор волонтёров и отвезла в Новый Свет – посёлок городского типа. Название говорит само за себя. Там расположена крупная тепло-электростанция, которая снабжает электроэнергией всю республику.

Интернат находится на окраине. В самом посёлке было тихо. Лишь однажды услышала очень громкий протяжный гул за окном. Оказалось, истребитель. Они низко летают, поэтому такой шум. Но ощущение не из приятных: утро, я убираюсь в столовой, никого рядом нет, а тут такое.

В Новосветском интернате мы работали втроём, с нами был ещё студент МГИМО. Очень интересный парень. Прежде чем поступить в вуз, он по собственной инициативе отслужил в армии. Говорит, поступил сам, сдав ЕГЭ на 100, 96 и 96 баллов.

Ещё одна студентка МГИМО помогала сотрудникам в донецкой больнице, она на Донбассе была уже во второй раз. Среди волонтёров Синодального отдела в медицинских учреждениях Донецка был, например, участник СВО, который после серьёзного ранения стал ездить на Донбасс помогать в больницах. Была женщина, объехавшая 44 страны мира. Меня же после отъезда сменила бодрая 74-летняя пенсионерка.

О впечатлениях. Столько тепла, добра, благодарности я не чувствовала от людей никогда. Подопечные – обычные мирные жители со всей Донецкой Народной Республики — в основном пожилые, но есть и люди среднего возраста. Сильный там не добивает слабого, а заботится: и в передвижении поможет, и в бане помоет, и приголубит, и задействует в игре.

Многие мужчины с удовольствием помогают сотрудникам и волонтёрам в пищеблоке и по другим хозяйственным делам. Им нравится быть нужными, приносить пользу. И картошку почистят, и пол помоют, и баки надраят, и бельё сухое снимут с верёвок на улице. Девчонки из пищеблока очень благодарны им и называют своих помощников исключительно по-доброму: Валечка, Сашечка…

Вечера мы с подопечными коротали за их любимыми раскрасками, я заранее накупила их в Белорецке вместе с фломастерами и карандашами. Играли в мяч, в дженгу, разговаривали, пели песни Клавдии Шульженко и Марка Бернеса (те же мужчины махом помогли разобраться с колонкой). Один пожилой пациент был так растроган, когда услышал эти мелодии… В местном магазинчике я купила мыльные пузыри и устроила «пенную дискотеку» под песни Димы Билана. Женщины были в восторге.

В интернате есть ставка культработника, но она вакантна, поэтому люди очень рады любому вниманию, волонтёров встречают и провожают как родных.

Когда я уезжала, подопечные обнимали, благодарили, желали доброй дороги и всего самого хорошего. Подошла и женщина, которая не участвовала в наших активностях, а просто наблюдала, и сказала: «Спасибо, что ездите к нам».

Банально, но после таких поездок особенно начинаешь ценить жизнь.

Одна из работниц интерната рассказывала, как её дочь и сноха в 2014 году беременные прятались от бомбёжек в подвалах и не знали, куда ехать рожать – везде постоянно стреляли.

Перед обратным автобусом в Москву у меня было несколько часов для прогулки по Донецку.

До сих пор Петровский и Кировский районы этого города ежедневно подвергаются обстрелам неонацистов, и практически каждый день жертвами становятся мирные жители. В дни моей поездки на автобусной остановке погибла беременная женщина, позже – семейная пара. Женщину с ребёнком ранило неподалёку, прямо в квартире. Их госпитализировали.

По западной и юго-западной окраинам Донецка неонацисты выпускают натовские снаряды калибра 155 мм, открывают огонь из ствольной артиллерии больших калибров; беспилотные летательные аппараты сбрасывают боеприпасы.

При этом в городе ездит общественный транспорт, работают предприятия, коммунальные службы содержат Донецк в порядке: подстригают кусты и газоны, вывозят мусор, ликвидируют последствия обстрелов, чинят трубопроводы, проводят ямочный ремонт…

И всё это с большим риском для жизни. Среди работников сфер ЖКХ, строительства, транспорта, МЧС, скорой помощи и других служб есть погибшие. Но социальные объекты и инфраструктура восстанавливаются. Все стараются работать. Рождаются дети. В театрах готовятся к новому сезону. В кофейнях варят кофе. Девушки наряжаются. Розы цветут.

Город не сломлен, город живёт.

Фото автора

Продолжение следует

Источник:
Зайцева, Т. Не могу отдыхать, когда гибнут люди : [Т. Зайцева, начальник информационно-аналитического отдела администрации Белорецкого района, во время своего отпуска в августе прошлого года работала волонтёром в ДНР, а в ноябре трудилась в Белгороде] / Т. Зайцева. – Текст : непосредственный // Белорецкий рабочий. – 2025. – 7 февраля. – С. 9.

Окончание.
Начало в номере за 7 февраля 2025 г.

Красивый и отважный Белгород

На конец ноября 2024 года у меня была намечена вторая часть отпуска, я подкопила отгулы и вновь планировала добровольческую поездку в зону военных действий.

Буквально за пару недель до отпуска в чате донецких волонтёров увидела сообщение, что нужны помощники в госпиталь в Белгородскую область. Созвонилась с координатором, даты оказались подходящие, длительность рабочей смены – неделя. Маршрут был такой: до Уфы на машине, до Москвы – плацкартный вагон поезда, от Москвы до Белгорода – удобный вечерний поезд. Итого с дорогой – десять дней.

Билеты Москва – Белгород – Москва оплачивал Синодальный отдел по благотворительности. Проживание в общежитии, питание в госпитале – бесплатно. Остальное за свой счёт.

Трудилась в военно-полевом сортировочном госпитале, в отделении с самыми тяжёлыми ранеными. Работы много: мыть, стричь, брить обросших бойцов, кормить и поить лежачих, возить в туалет колясочников с забинтованными руками, минимум дважды в день мыть полы, сортировать и перестилать постели, опорожнять мочеприёмники, бегать в волонтёрский пункт выдачи за одеждой ребятам — их же привозят прямо из окопов, грязными. Значит, нужна одежда, бритвенные принадлежности, сим-карты… Приходилось и судна мыть у лежачих пациентов, и выполнять другую привычную работу санитарок.

У нас подобралась отличная волонтёрская группа. Москва, Тула, Кинешма, деревня в Ярославской области и Белорецк — это я, представитель СМИ, учитель сольфеджио, фармацевт, фельдшер скорой помощи, иконописец и два священника. Все в своих отпусках. Иконописец с одним из священников, кстати, практически не покидали перевязочную, работали и в ночные смены, немного отдыхали и вновь приходили днём. Все очень ответственные, добросовестные, приятные люди.

За неделю работы в госпитале не припомню ни одного выходного у врачей. Они делают всё возможное, чтобы спасти бойцов, сохранить им ноги, руки. Ранения в основном осколочные.

Почти каждый день МЧС Белгородской области объявляло ракетную опасность или опасность атаки беспилотников. Когда первый раз услышала вой сирены за окном, стало не по себе. Я как раз перестилала постели в палате. Но бойцы лежат, поэтому и мы как ни в чём не бывало продолжали работу.

Среди волонтёров госпиталя мы были не одни. Приходят помогать и местные. Все очень радуются иногородним: при мне там были две женщины из Сургута, которые работали две недели; группа сестёр милосердия из Москвы приезжала на неделю; девчонки-парикмахеры из Брянска – на выходные.

В Белгороде познакомилась с женщиной. Она работает в музее, сама из Шебекино, что на границе с Украиной. В свой рабочий перерыв побежала в «Ленту» за продуктами (она подкармливает бойцов, которые стоят на позициях неподалеку от Шебекено). Зачастую возила приготовленную еду втайне от родственников, чтобы не переживали, ведь дорога простреливалась. Зять этой женщины погиб при обстреле Шебекино.

Ещё с одной жительницей приграничья познакомилась в госпитале. Она приезжает туда с самого начала войны пару раз в неделю помогать. Делилась со мной радостью, что купила три блинные сковородки, чтобы быстрее печь блины для наших бойцов, которые стоят на окраине их села. Тоже подкармливает ребят домашней пищей.

Таких примеров на Белгородчине множество. Помогают в основном те, кто столкнулся с горем, попал под бомбёжку и продолжает жить от отмены ракетной опасности до её объявления.

В волонтёрских комнатах отсортированы по размерам футболки, джемперы, нижнее бельё, штаны, носки, тапочки. Есть ящички с бритвенными принадлежностями, зарядниками, сим-картами, даже с кнопочными телефонами. Часть постельного белья идёт на выброс, заменяется бельём из гуманитарки от добрых людей. Как-то стелила отличные льняные простыни ещё времён СССР, на которых даже ярлычки не были срезаны, видимо, лежали у какой-то бабушки в закромах. Вот и дождались своего часа. Одежда также вся в основном из гуманитарки: б/у, но в хорошем состоянии.

Я раньше думала: куда столько бабушки вяжут шерстяных носков? Оказывается, не зря вяжут! В госпитале все бойцы в шерстяных носках (многие в одном, вторая нога — в гипсе). В них же они уезжают в другие госпитали, уже на длительное лечение. Так что бабульки — молодцы!

Конечно, физически мы все здорово уставали, работая по 10 часов ежедневно. Приходили в общежитие и буквально падали на кровати. У меня с непривычки связки воспалились, работала через боль, потом привыкла. Но психологически было здорово ощущать, что и ты вносишь свой посильный вклад в общее дело борьбы с нацизмом.

Моя смена длилась семь дней. По окончании я съехала из общежития и сняла на сутки номер в гостинице прямо в центре Белгорода — на Соборной площади. Хотелось посмотреть город. Год назад на площади был залит каток, а 30 декабря сюда попал снаряд ВСУ. Погибли дети… В этом году каток здесь не заливали.

Погуляла по парку Победы. Встретилась с двоюродной сестрой Надей из Белорецка, с её детьми. Она ещё до войны приглашала меня в гости в Белгород, но всё было некогда. Благодаря волонтёрской поездке мы наконец увиделись. Надя провела для меня экскурсию, показала город.

Очень непросто сейчас там живётся: часто объявляют сигналы ракетной опасности, атакуют дроны, гибнут мирные жители…

Страшно ли туда ездить? Страшно. В Белгороде действует режим ЧС федерального уровня. Когда сестра посадила меня на поезд Белгород — Москва, я облегчённо вздохнула только после того, как мы проехали Курскую область.

Но я считаю, пока есть возможность хоть немного помогать нашим бойцам, нашей стране – надо это делать. Мне стыдно отдыхать, когда гибнут люди.

Волонтёры из нашей белгородской команды снова собираются в госпиталь в запланированные отпуска. Надеюсь, у меня тоже будет такая возможность.