Не забыты трудовые подвиги
Каждый год празднуя День Победы, мы непременно вспоминаем тех, кто ковал победу в тылу.
Каково пришлось тем, кто в годы Великой Отечественной работал на БМЗ и БСПКЗ?
Особенно если учесть, что большинство из них были подростки, окончившие ремесленное училище или школу ФЗО…
Сегодня мы публикуем воспоминания ветеранов, по которым можно представить, как это было.
Раиса ДМИТРИЕВА:
«В сентябре 1941 года меня приняли в цех № 14 шлифовщицей фильер для волочильных машин. Через полгода, как имеющую опыт работы, меня направили в волочильное отделение первого цеха, где катастрофически не хватало рабочих рук. В отделении трудились почти одни женщины, освоившие все рабочие профессии – волочильщика, калильщика, электромонтёра. На трудности никто не жаловался. К концу 1942 года я могла работать практически на всех типах волочильного оборудования цеха, в основном специализируясь на восьмикратных машинах.
Всю смену приходилось крутиться волчком, поскольку обслуживала одновременно три машины: только сделаешь на одной сварку проволоки, как на другой нужно готовые мотки снимать. Делали всё вручную, а мотки разные: одни по 20 килограммов, другие – в три раза тяжелее. Снять их не всем под силу, поэтому приходилось звать на помощь девчонок с соседних машин.
Трудностей хватало: постоянно хотелось кушать, не хватало одежды, мы страдали от отсутствия обуви. В цехе № 3 промасленные шпагаты от мотков проволоки выбрасывали, мы собирали и вязали из них тапочки, а для подошв брали в цехе слесарей старые использованные резиновые ремни. В таких тапочках и работал».
Анна ТИТЕНКО:
«…Вскоре меня перевели в цех № 2 кардницей. Мы знали, что из нашей проволоки делают иглы для ткацких станков, на которых шили воинское обмундирование. Дисциплина была железная: боялись опоздать на работу даже на минуту…
После рабочей смены всё тело болело и ломило. При этом летом после основной работы приходилось ещё трудиться на полях подсобного хозяйства «Укшук»: пололи свёклу, картошку, капусту, турнепс. Ходили в лаптях, к которым в дождливое время крепили деревянные колодки».
Вера НИЩИК:
«К началу войны как раз окончила ремесленное училище № 1 и была принята в группу электриков БМЗ. Посылали нашу бригаду и на лесоповал – заготавливать дрова для мартеновского цеха: угля и кокса не хватало. Норма в 2,5 кубометра леса была одинаковой что для взрослого мужика, что для девчушки.
Однажды среди зимы отправили нас на Егоровы печи. А там – избушка на курьих ножках, внутри которой только нары. Взрослые легли и сразу заснули, а нам с подружкой Нюсей Козловой не до сна: клопы кусают. Вот мы с ней почти всю ночь и ходили вокруг дома, а утром уже вставать и опять лес валить. Но мы не жаловались – рады были, что нас в бригаду взяли. Сучья рубили, надо – и водички принесём, и на костре картошечки сварим. Всё-всё делали, только бы из бригады не выгнали. За мужчинами ведь как за каменной стеной, а они нас, как дочек, жалели. Помню, за выполненную норму давали по 50 граммов печенья и колбасы. Наша бригада стала ударной, и мы получили этот паёк. Какое же это лакомство было для нас!
Полуголодные, кое-как одетые, мы находили время и для веселья. Смена заканчивалась в семь вечера, во Дворце СПКП в половине девятого начинался спектакль, а до него играл духовой оркестр. Мы мчались домой умыться, одеться, а потом туда, чтобы успеть потанцевать».
Галина ДМИТРИЕВА:
«В 1942 году я поступила в РУ № 1, меня зачислили в группу электрообмотчиков. Училище было в красном здании напротив 48-квартирного дома, ещё учились в здании на скале, напротив БМЗ.
Два года я училась и работала одновременно. Например, с шести часов утра шли в столовую, потом в училище, где занимались до трёх часов. После обеда шли в мастерские и работали там до ужина. Нам из кузницы давали заготовку плоскогубцев, кусачек, молотков, мы их обрабатывали напильниками.
Было очень трудно, голодно. Бывало, нам давали талончики на добавочное блюдо второго или супа, а хлеба не хватало. Когда в цехе был перерыв, мы шли в прокатный, к печам, где грелись и пекли картошку».
Борис КЛЁНОВ, выпускник РУ, сталевар:
«Выдавали нам по 800 граммов хлеба. В столовой кормили супом и кашей, но в целом голодали, всегда хотелось есть. Приносили с собой картошку, пекли. В ведро насыплешь горячий магнезит, туда пять-шесть картофелин, сверху снова магнезит. Через час еда готова.
Раз зимой выходим на территорию, а на рельсах платформа с мороженой картошкой стоит – выкидывать повезли. Мы раскопали, наколупали себе, потом пекли, ели, ещё и домой принёс…
По карточкам давали хлеб, редко крупа перепадала. Однажды я нашёл продуктовую семейную карточку. По фамилии разыскал владельца – каменщика мартеновского цеха. Отдал, порадовал человека, ведь иначе беда – голод в семье».
Операция «Лапти»
Летом 1942 года в ФЗО № 2 вышел приказ: «Принимая во внимание временные затруднения с обеспечением учащихся кожаной обувью, организовать производство лаптей. На заготовку лыка выделить 7 человек, на плетение обуви -12».
Сроки установили конкретные и жёсткие: за пять дней, до 1 сентября, заготовить лыка на 600 пар, до 15-го – на 3 000 пар. Два дня дали столяру на изготовление приспособлений для плетения лаптей – 30 колодок и столько же кочедыков.
12 сентября последовал второй приказ: «За проявленную инициативу и хорошую работу в деле организации производства лаптей, что предотвратило массовые невыходы учащихся на производственную практику из-за отсутствия обуви, премировать мастера Максимова, учеников А. Салимова, Н. Кичигина, Р. Нуриахметова, Н. Калашникова и непосредственных изготовителей обуви Гареева, Имаева, Мандеева…»
Броня Белорецка
Плавки легированных марок стали следовали одна за другой. Началось производство молибденовой стали, идущей для сварки брони. Анализы, исследования, удачи и неудачи.
Первую плавку оборонного металла взялся сварить в ночной смене опытный сталевар Алексей Иноземцев. Послали первую пробу на определение содержания углерода в металле. Из лаборатории сообщили, что сломался прибор. Немедленно были вызваны по телефону начальник лаборатории Андреев и его помощник Поздняков.
Первым на завод в шапке, телогрейке и… босиком прибежал Поздняков. Опытный мастер быстро исправил прибор и лично руководил определением анализов. А когда после выпуска металла пошли домой, Андреев, показывая на его босые ноги, шутливо заметил:
– Модничаешь, Пётр Григорьевич. А ведь на дворе конец октября.
– Только сейчас и заметил, Евгений Иванович, свои новые «ботинки». Мне и не холодно, – ответил Поздняков. – Броневую сталь всё же одолели.
– Она не совсем броневая, – задумчиво сказал Андреев, поняв ликование коллеги. – Идёт на сварку брони. Но наша, так сказать, доморощенная. А сколько ещё новых марок впереди!
– Значит, броня Белорецка!
Да, это была броня Белорецка! И она, плавка за плавкой, тонна за тонной, росла качественно и количественно. Пошли скоростные плавки – первым её выдал 18-летний сталевар Вениамин Хлёсткин. Этот пример был повторён его однокашниками по ремесленному училищу Хасаном Шарафутдиновым, Михаилом Андреевым. На заводе началось движение скоростников.
Источник:
Не забыты трудовые подвиги : [воспоминания ветеранов БМК о работе на комбинате в годы Великой Отечественной войны. По книге А. Егорова «Мы мечтали о жизни достойной» и публикациям газеты «Металлург» 2015 г.]. – Текст : непосредственный // Металлург. – 2022. – № 20. – С. 3.