Под Андреевским флагом (воспоминания работников БМК о службе в подразделениях ВМФ)

В последнее воскресенье июля в нашей стране отмечают День Военно-морского флота.
БМК стал надёжным причалом для многих моряков, проходивших срочную службу на Балтийском, Северном, Тихоокеанском, Черноморском флотах, в Каспийской флотилии и других подразделениях ВМФ. Некоторые поделились своими историями.

Тысячи миль под водой

Электромонтёр ЦРиТОЭО Василий Ирбулдин служил ракетчиком на атомном стратегическом крейсере. Подводная лодка была вооружена 12 баллистическими ракетами и часто выходила в море на боевые дежурства.

– Запомнилось посвящение в подводники, – вспоминает Василий Ираевич. – По традиции все молодые моряки во время первого погружения пьют холодную и солёно-горьковатую забортную воду из плафона аварийного освещения лодки. Её набирают на ходу через торпедный аппарат.

Как-то мы проходили через пролив Лаперуза в Японском море, направляясь в Тихий океан. Несколько раз для связи с командованием лодка всплывала по ночам на поверхность. И однажды прямо над нами оказалось несколько судёнышек японских рыболовов. Остаётся только догадываться, что они пережили, когда из морских глубин показалась чёрная бесшумная подлодка. К счастью, всё закончилось благополучно.

Особым событием для всей команды стали боевые стрельбы из надводного положения. Предстартовая суета, все на своих местах, поступает команда, и ракета, выйдя из лодки, стремительно набирает высоту. Крейсер, выпустив тридцатитонную громадину, на мгновение оседает, будто провалившись в подводную яму. Скоро нам приходит сообщение, что боеголовка успешно поразила цель на полигоне Новой Земли.
Отстрелялись мы отлично.

Что ищут водолазы

Специалист по организации движения автотранспортного участка Валерий Смелик служил водолазом.

– После водолазной школы, где мы освоили разные типы водолазного снаряжения и погружения, в том числе на глубину до 35 метров, я служил на спасательном катере, команда которого обеспечивала различные поисковые операции, – поясняет старшина второй статьи. – Однажды в Балтийском море на корабле сорвало цепь с якорем. Их поиск мы вели в тяжёлых водолазных костюмах на глубине 38 метров. Видимость – на дистанции вытянутой руки, много ила. Едва мы приступали к осмотру дна, вода вокруг мутнела. Работать в таких условиях было очень трудно.

Во время больших военно-морских учений недалеко от Балтийска пришлось нырять в море. Нас загрузили в вертолёт и доставили в нужный квадрат. На высоте около 70 метров винтокрылая машина зависла в воздухе, и на специальной лебёдке нас быстро опустили над морем. Когда до поверхности осталось около пяти метров, мы прыгнули в воду, сориентировались и поплыли к берегу, уложившись во все нормативы. Учений в дальнейшем было много, но это запомнилось отчётливее других.

Как в кино

Укладчик-упаковщик СПЦ № 4 Юрий Фомин служил морским пехотинцем Тихоокеанского флота.

Это особые бойцы, называемые «чёрными беретами». Уровень их подготовки не менее сложен, чем у десантников.

– Когда я впервые участвовал в учениях, то был поражён их масштабностью: совместные действия отрабатывали подразделения морпехов, артиллеристов и военных моряков, – рассказывает Юрий Николаевич. – Всё было словно в кино.

После продолжительной огневой подготовки, которую провела ударная корабельная группа, на берег высадился первый эшелон морской пехоты. Мы десантировались с больших кораблей в воду на БТР.

Над головами, поражая огневые точки противника и расчищая нам путь, летели истребители и вертолёты. Мы с ходу захватили плацдарм и начали продвигаться вглубь территории. Затем на помощь пришёл второй эшелон морпехов, и мы обратили неприятеля в бегство.

Чистый фарватер

Прокатчик Денис Меньшенин служил в Кронштадте в должности комендора специального рейдового тральщика — судна для поиска и уничтожения мин.

– Помню, как пришло пополнение, – делится он. – На правах старшего во время дежурства я направил матроса на стандартный обход кораблей, за которые мы отвечали. Проверив три закреплённых за нами судна, тот вернулся и доложил: всё нормально. Зная, что на одном корабле периодически скапливается вода, я поинтересовался, что там в трюме.

Матрос с невозмутимым видом ответил: «В пределах нормы!» Воду уже давно нужно было откачивать, но находчивость молодого моряка удивила.

Все корабли мы поддерживали в рабочем порядке, ремонтировали, периодически подкрашивали, но тральщик, числящийся в запасе, такой чести удостаивался нечасто. Однажды во время празднования Дня ВМФ, когда проходная причала открывалась для всех желающих побывать на палубах военных судов, пришли гости. Кто-то из них спросил, почему у нас такой обшарпанный корабль. На что мой напарник с гордостью ответил: «Вы бы месяц в море побывали, в штормах и ураганах, тогда я бы посмотрел, что с вами стало!» И ласково похлопал корабль по рубке.

Проверим уровень радиации

Приёмосдатчик груза и багажа ООГП Валерий Волков служил в специальной части Северного флота химиком-дозиметристом.

– Вначале было трудно привыкнуть, что полярная ночь длится полгода, – говорит он. – Красоту и масштабность северных сияний словами передать невозможно – это нужно увидеть! Поразило меня и то, как далеко приходят и уходят отливы каждые шесть часов.

Вместе с сослуживцами занимался проверкой уровня радиации у личного состава и ядерных реакторов подводных лодок, вернувшихся с боевого дежурства. У каждого подводника – от матроса до командира корабля – был индивидуальный дозиметр, которые мы проверяли в специальном аппарате, чтобы узнать полученную за поход дозу радиации. Отмечу, что завышенных норм за три годы службы не обнаружили.

Мне довелось побывать на многих атомных подводных лодках, входящих в состав Северного флота, но запомнилась первая из них — проекта 667. Когда я впервые спустился в этот подводный крейсер, впечатлений было много: не зря говорят, что по уровню автоматизации и сложности такой корабль превосходит космический аппарат!

На глубине

Калильщик СПЦ № 4 Эдуард Исаев служил в качестве водолаза.

– Моя служба заключалась в осмотре подводной части морских судов, – вспоминает он. – Для этого нас часто отправляли в различные порты Чёрного моря.

Во время первого погружения, когда на иллюминаторе моего восьмидесятикилограммового скафандра стали затягивать последние болты, стало не по себе. Это потом такие моменты стали привычными, а каждое погружение – обычным делом.

Самым сложным стал спуск на глубину 60 метров у Севастополя. Мы осматривали очередной корабль, оценивая состояние рулевого устройства, винтов и производя очистку дна судна. На такой глубине темно, движения стеснённые, выполнять работы непросто.

Источник:
Под Андреевским флагом : [воспоминания работников БМК о службе в подразделениях ВМФ. Беседа / записал А. Воробьев] / В. Ирбулдин, В. Смелик, Ю. Фомин [и др.]. – Текст : непосредственный // Металлург. – 2021. – № 29. – С. 10.