В небе России (заслуженный летчик России В. Г. Корольков)

Вячеслав Григорьевич Корольков – Заслуженный военный летчик России. Он кандидат военных наук. 32 года отдал служению Родине в рядах Вооруженных Сил. 30 из них — за штурвалами военных самолетов охранял мирное небо России.

Исследовал новые способы применения самолетов ударной авиации.

И 23 февраля для него по-прежнему – День Советской Армии и Военно-Морского флота, как бы он ни назывался.

Со второй попытки

В том, что станет летчиком, Слава не сомневался никогда. Он знал: закончатся экзамены в школе, и он поедет в летное училище.

Поэтому, когда медицинская комиссия в Уфе вынесла вердикт: «не годен», он просто аккуратно стер резинкой частицу «не» и отправился в Ейск. Над этим городом он и увидел впервые военный самолет, но представить себя в его кабине еще не мог. Он вообще ничего не понимал в авиации, плохо разбирался в ее специальностях. Но очень хотел летать. У него дух захватывало, когда он видел, как поднимаются в небо военные машины…

В училище все было необычным: и дисциплина, и строгость во всем. С первого раза поступить в него не получилось. Кардиолог, удивившись: «С таким сердцем тебя и в армию взять не должны, а ты приехал в военное училище», — написал свое заключение… Уже в поезде парень вырвал из личного дела листы с теми записями, не согласившись с решением врачей.

Попробовал поступить в один из московских вузов, не получилось. Пришел в доменный цех металлургического комбината. Забивал костыли на железнодорожном участке цеха, затем работал водителем электровоза. А в мае рассчитался и вновь поехал в училище. В трудовой книжке значилось: «машинист электровоза». Трудности были, но комиссию прошел. Из трех тысяч претендентов приняли триста. В их числе был и Вячеслав.

Все решил полёт

3 августа 1973-го года его как и других счастливчиков остригли, началась военная жизнь. В училище были свои порядки. К концу первого семестра он чуть не подал рапорт на отчисление. Но какая-то сила удержала, помогли старшие товарищи-преподаватели. Первый, самый трудный шаг был преодолен.

Раньше курсанты летать начинали со второго курса, а Вячеславу и здесь повезло: для его курса полеты начались с первого. В феврале он вышел на полеты. Вот здесь и осознал, что не зря пришел в летное училище. И с этого мгновения его интерес к самолетам с каждым часом, месяцем, годом все рос, рос и рос до самого завершения летной карьеры.

Он до сих пор помнит свой первый полет 9 июля 1974 года на самолете Л-29, когда при первом крене от волнения и страха схватился за трубку обдува кабины… На таких машинах учились летать почти все советские летчики. Именно Л-29 стоит на пьедестале у школы № 14.

«Ейское летное училище готовило летчиков истребительно-бомбардировочной авиации, которая после Великой Отечественной войны с принятием на вооружение реактивных самолетов пришла на смену штурмовой, – рассказывает Вячеслав. – Основной боевой задачей нового рода авиации было поражение малоразмерных подвижных наземных целей, в том числе с применением «модного» тогда ядерного оружия».

«Весь полк – добровольцы»

После училища Вячеслав попал в поселок Сиверский, расположенный под Ленинградом, в так называемый «придворный» полк: полк прямого подчинения командующему армией, где прослужил три года. «Придворность» тормозила процесс его становления как летчика, в сравнении с однокашниками, проходившими службу в тяжелых бытовых условиях сибирских гарнизонов, но с благоприятными погодными условиями для подготовки молодых летчиков.

Когда начались события в Афганистане, командир полка, построив весь личный состав и сообщив о событиях в той стране, спросил, есть ли добровольцы?

Вопрос всех застал врасплох. Только некоторые вышли вперед. Тогда командир приказал:

«Как ехать в жаркие страны, где золото в штаны засовывают, так вы всегда готовы! А как Родину защищать…

Так, в 17.00 я докладываю командующему, что мы все – добровольцы, в это время рапорт каждого из вас должен лежать на моем столе!». Это был командир, воспитанный опытом фронтовиков.

В этот раз из полка в Афганистан никого не направили. Но в дальнейшем значительная часть его личного состава прошла через горнило боевых действий и не только в Афганистане.

Служба Вячеслава продолжилась в Забайкальском военном округе, в Монголии. Когда он туда приехал, его однокашники уже были летчиками первого класса, а он – только третьего. Но время все расставило на свои места, и он стал первоклассным летчиком.

Большой помощницей в те годы ему была жена, сумевшая проникнуться его делом и не позволявшая себе не дождаться его возвращения даже с самых поздних ночных полетов. Это была такая поддержка!

«Я летчик!»

Через четыре года Забайкалья в звании капитана с должности старшего штурмана полка он продолжил образование в Военно-воздушной академии имени Ю. А. Гагарина на штурманском факультете.

Эти три года академии были очень емкими и насыщенными учебой, научной работой, спортом, знакомством со столицей, общением с друзьями, и, конечно, семьей.

После академии, в 1987 году, ему предложили поступать в адьюнктуру, так называется у военных аспирантура. Он отказался, хотя это его и привлекало, оставшись верным летной стезе. Его направили в Закавказье, под Тбилиси. Семья везде была с ним. Там он был назначен на должность старшего штурмана дивизии.

– На рубеже 90-х началась эра уничтожения боевой авиации Советского Союза, — рассказывает Корольков.- И первой подойти жернова попала истребительно-бомбардировочная авиация, вооруженная самолетами с одним двигателем.

Его дивизия была переформирована в бомбардировочную. Встал вопрос о поиске нового места службы.

Штурмовая авиация

Вячеславу повезло еще раз. По совету и поддержке старших боевых товарищей он попал в Липецкий центр боевого применения и переучивания летного состава и застал там ту кагорту людей, которые очень много сделали для становления боевой реактивной
авиации страны.

Он нисколько не жалел, что с полковничьей должности ему пришлось прийти на майорскую. Исследовательская работа захватила. Обособленные условия центра позволили ему освоить еще несколько типов самолетов, в том числе и другого рода авиации — истребитель МИГ-29.

– Погоня руководства страны за дешевой армией, – рассказывает Вячеслав Григорьевич, – порадовала его возможностью полетать на спортивных и сверхлегких самолетах, таких, как СУ-26, СУ-31 и «Авиатика-890».

В середине 90-х годов, когда истребительно-бомбардировочная авиация была уничтожена, Вячеславу пришлось трансформироваться в штурмовика. Этот род авиации был восстановлен с началом боевых действий в Афганистане и предназначался для выполнения аналогичных боевых задач, но в непосредственной близости от линии фронта под огнем противника. На вооружении этого рода авиации состояли бронированные самолеты СУ-25, созданные в советское время «подпольно», без госзаказа. Принятию их на вооружение помог Афганистан».

Вячеслав был назначен начальником отдела боевого применения штурмовой авиации и получил звание полковника, которое «догоняло» его со времен Закавказья.

В этот период в Центре появился новый тип самолета: СУ-25 Т, который от всех, состоящих на вооружении ВВС самолетов, отличало наличие принципиально нового прицельного комплекса. Этот самолет воплотил давние мечты о высокоточном применении авиационных средств поражения.

– У этого самолета – особая судьба, – рассказывает Вячеслав. – Из-за экономических и политических условий того времени он не был принят на вооружение. И оставшиеся от испытаний шесть самолетов были переданы в наш Центр для опытной эксплуатации… Самолет был довольно сложный, начиненный большим количеством электроники.

Даже испытатели не успели оценить все возможности новой машины. Самолет был дан на откуп нашему отделу. Он открывал широкие возможности по разработке большого количества новых способах применения средств поражения. И я «поигрался» с ним, исследуя область его возможностей. Например, с дальности 12 километров попадал управляемой ракетой в сигнальную бомбу диаметром 35 сантиметров. Или в одном заходе наводил три ракеты на три разных мелких цели. Вот такие вещи я показывал… И все это позволял этот уникальный самолет.

Именно этому самолету Вячеслав посвятил свой стихи.

Наше дело – батюшку царя защищать…

Работая в центре, Корольков защитил кандидатский минимум, написал диссертацию на тему, которая его волновала еще с начала 90-х: «Разработка методов и методик оценки натренированности летного состава штурмовой авиации», тем самым заполнив белое пятно в создании автоматизированной системы управления боевой подготовкой ВВС. Стал кандидатом военных наук.

Когда я спросила Вячеслава, участвовал ли он в боевых действиях, он ответил, что «Ветеран боевых действий», что испытывал самолеты в боевых условиях, что бомбить приходилось, что грех на душе есть…

И добавил: «Наше дело – батюшку царя защищать, каким бы он ни был. Как только военный начнет умничать – ни одно государство не устоит».

Сказал он и о том, что в летной работе ему везло. И с серьезными особыми случаями в полете ему сталкиваться практически не приходилось. Бог хранил. Из его выпуска 10 летчиков не вернулись из полета.

За время летной работы он освоил 22 типа самолетов и их модификаций. Его безупречная служба и доблестный труд на благо Родины отмечены званием «Заслуженный военный летчик Российской Федерации», орденом «За службу Родине в Вооруженных Силах» третьей степени, медалями «За боевые заслуги», «За воинскую доблесть» и другими.

В мае 2005 года Вячеслав Корольков вернулся в родной Белорецк, где живут его родители: Елизавета Ильинична и Григорий Прокопьевич Корольковы.

Я поинтересовалась у Вячеслава, как он решил вернуться в Белорецк? И услышала в ответ: «Мой путь возвращения домой начался уже тогда, когда самолет уносил меня поступать в училище».

Сегодня в небе Забайкалья летает его младший сын. На тех же СУ-25!

Источник:
Корольков, В. Г. В небе России : [беседа с заслуженным летчиком России В. Г. Корольковым / записала Т. Булавина] / В. Г. Корольков. – Текст : непосредственный // Белорецкий рабочий. – 2008. – 23 февраля. – С. 1, 2.